Откуда появились почтенные шакьи?

Этапы формирования человеческого существа … (Фрагмент из книги “О расколе общины (Сангхабхедавасту)”)

(рассказ Маудгальяяны. Существа из мира богов Абхасвара)

Бывает время, о потомки Готамы , когда этот мир сворачивается. И многие из тех существ, что при сворачивании мира появились в божественной обители Абхасвара , были тогда прекрасными, сотворенными из сознания, безупречными, наделенными полноценными индриями , обладающими всеми главными и второстепенными членами тела, блистающими, не меняющими [своего] цвета, излучающими сияние, передвигающимися по небу, вкушающими радость, питающимися радостью, живущими долго. Они оставались [такими] долгое время. И тогда на этой великой земле не существовало ничего, кроме воды, ничего, кроме океана. И та колеблющаяся от ветра поверхность великой земли, на которой не существовало ничего кроме воды, ничего кроме океана, [стала] успокаиваться, застывать, стягиваться. Подобно тому, как колеблющаяся от ветра поверхность вскипяченного [и затем] остывшего молока успокаивается, застывает, стягивается, так же и колеблющаяся от ветра поверхность великой земли, на которой не существовало ничего, кроме воды, ничего кроме, океана, [стала] успокаиваться, застывать, стягиваться. Она стала нектаром земли, обладающим цветом, обладающим запахом, обладающим вкусом: таким цветом, какой [бывает] у свежего масла, таким вкусом, какой [бывает] у чистого меда кшаудра .

Бывает время, о потомки Готамы, когда этот мир разворачивается . Когда мир разворачивался, у некоторых существ иссяк жизненный срок, иссякла карма, иссякли духовные заслуги, и поэтому они покинули божественную обитель Абхасвара и так обрели человеческий удел. Здесь (на Земле — прим. перев.) они были прекрасными, сотворенными из сознания, безупречными, наделенными полноценными индриями, обладающими всеми главными и второстепенными членами тела, блистающими, не меняющими [своего] цвета, испускающими сияние, передвигающимися по небу, вкушающими радость, питающимися радостью, живущими долго. Они оставались [такими] долгое время. И тогда [еще] не были явлены в мире ни солнце и луна, ни созвездия, ни кшаны, лавы и мухурты , ни день с ночью, а также не были явлены в мире месяцы, половины месяцев, времена года и годы. Не было различий между мужчиной и женщиной, и не было иных [различий]. «Существо! Существо!» — так они называли [друг друга].

(существа пробуют нектар земли)

И вот одно жадное существо, [взяв] кончиком пальца нектар земли, попробовало его. Попробовав, оно испытало наслаждение. Испытав наслаждение, оно стало есть [его] целыми пригоршнями. Другие же существа увидели, как то существо, [взяв] кончиком пальца нектар земли, попробовало его, и как, попробовав, испытало наслаждение, и как, испытав наслаждение, стало есть [его] целыми пригоршнями. И увидев это, те существа тоже стали пробовать нектар земли, [беря его] кончиком пальца. Пробуя, они испытывали наслаждение. Испытав наслаждение, они стали есть [его] целыми пригоршнями. И, после того как те существа съели пригоршни нектара земли, тела тех существ стали грубыми и тяжелыми. Те сияние и цвет, что у них были, исчезли. Мир погрузился во тьму. И, в соответствии с дхармой, из-за того, что мир погрузился во тьму, в мире появились солнце и луна, в мире появились созвездия, кшаны, лавы и мухурты, день с ночью, месяцы, половины месяцев, времена года и годы. Те [существа] жили долго и долгое время питались таким образом, ели такую пищу. Тот из них, кто употреблял меньше пищи, отличался ярким цветом, а тот, кто употреблял больше пищи, отличался тусклым цветом — такие были известны две степени [яркости] цвета, зависящие от двух разных мер [принимаемой] пищи. На основе той или иной степени яркости цвета одно существо презирало другое, [говоря]: «Эй, существо! Я яркого цвета, а ты — тусклого!» Из-за обретения таких порочных, неблагих качеств у них, гордых своим цветом, пропал нектар земли. Когда пропал нектар земли, те существа собрались, сошлись вместе и стали предаваться печали, горевать и причитать. И они говорили так: «Ах, нектар! Ах, нектар!» Это как теперь люди, отведав какого-нибудь сладкого яства, вспоминают эти древние звуки и слова и говорят: «Ах, нектар! Ах, нектар!» Так и те существа, о потомки Готамы, когда пропал нектар земли, собрались, сошлись вместе и стали предаваться печали, горевать и причитать. И они говорили так: «Ах, нектар! Ах, нектар!» И [теперь люди] не знают смысла этих [слов, когда говорят]: «Таков смысл этого выражения. Таков смысл этого выражения» .

(появление пирога земли и прочее)

Когда пропал нектар земли, у тех существ появился земляной пирог , обладающий цветом, обладающий запахом, обладающий вкусом. Цветом он был подобен цветку карникара , вкусом он был подобен чистому меду кшаудра. Те [существа] жили долго и долгое время питались таким образом, ели такую пищу. Тот из них, кто употреблял меньше пищи, отличался ярким цветом, а тот, кто употреблял больше пищи, отличался тусклым цветом — такие были известны две степени [яркости] цвета, зависящие от двух разных мер [принимаемой] пищи. На основе той или иной степени яркости цвета одно существо презирало другое, [говоря]:

«Эй, существо! Я яркого цвета, а ты — тусклого!»

Из-за обретения таких порочных, неблагих качеств у них, гордых своим цветом, пропал земляной пирог. Когда пропал земляной пирог, те существа собрались, сошлись вместе и стали предаваться печали, горевать и причитать. И они говорили так: «Ах, увы! Ах, увы!» Это как теперь люди, мучимые какой-нибудь тяжкой скорбью, употребляют эти древние звуки и слова и говорят: «Ах, увы! Ах, увы!» Так же и те существа, когда пропал земляной пирог, собрались, сошлись вместе и стали предаваться печали, горевать и причитать. И они говорили так: «Ах, увы! Ах, увы!» И [теперь люди] не знают смысла этих [слов, когда говорят]: «Таков смысл этого выражения. Таков смысл этого выражения».

Когда пропал пирог земли, то у тех существ появилась лесная лиана, обладающая цветом, обладающая запахом, обладающая вкусом. Цветом она была подобна цветку кадамбака , вкусом она была подобна чистому меду кшаудра. Те [существа] жили долго и питались таким образом, ели такую пищу. Тот из них, кто употреблял меньше пищи, отличался ярким цветом, а тот, кто употреблял больше пищи, — тусклым цветом — такие были известны две степени [яркости] цвета, зависящие от двух разных мер [принимаемой] пищи. На основе той или иной степени яркости цвета одно существо презирало другое, [говоря]: «Эй, существо! Я яркого цвета, а ты — тусклого!» Из-за обретения таких порочных, неблагих качеств у них, гордых своим цветом, пропала лесная лиана.

Когда пропала лесная лиана, те существа собрались, сошлись вместе и стали предаваться печали, горевать и причитать. И они говорили так: «Лучше сразу уйди! Лучше сразу уйди! » <Как теперь, если люди хотят сдержаться от произнесения в чей-то адрес грубых слов, то повторяют именно эти древние буквы, слова и звуки, говоря: «Лучше сразу уйди!»> Так же и те существа, когда пропала лесная лиана, встретились и, собравшись, предавались печали, горевали и причитали. И они говорили так: «Лучше сразу уйди! Лучше сразу уйди!» И [теперь люди] не знают смысла этих [слов, когда говорят]:

«Таков смысл этого выражения. Таков смысл этого выражения».

Когда, о потомки Готамы, пропала лесная лиана, у тех существ без пахоты и сева появился чистый, белый, полностью выросший очищенный рис величиной в четыре пальца, без оболочки и шелухи. Если его убирали вечером, то к рассвету он снова вырастал и созревал. Если его убирали на рассвете, то к вечеру он снова вырастал и созревал. Так, сколько бы его ни убирали, он снова вырастал, [и его вновь] находили неубранным. Те [существа] жили долго и питались им, принимали его в пищу долгое время. Затем те существа, не занимаясь пахотой и севом, стали есть очищенный рис целыми пригоршнями. Из-за этого у них возникли различия в индриях: у одних [появилась] женская индрия, у других — мужская индрия . И тогда те, у кого была женская индрия, и те, у кого была мужская индрия, стали пристально разглядывать друг друга. По мере того как они разглядывали друг друга, в них пробуждалась страсть. По мере того как в них пробуждалась страсть, они приходили в смятение. По мере того как они приходили в смятение, их поведение становилось неподобающим. Некоторые из них заметили, как [одно] существо совершает неподобающее деяние по отношению к [другому] существу, и, заметив, [стали] бросать [в него] пыль, землю, камни и черепки, говоря: «Позор тебе, низменное существо, поступающее дурно! Позор тебе, низменное существо, поступающее дурно! О существо, как же ты можешь склонять к мерзостным поступкам [другое] существо?!» Это как теперь на девушку, которую выдают замуж, бросают ароматный порошок, благовония, гирлянды и одежды, говоря: «Будь счастлива, девушка! Будь счастлива, девушка!» Так и те существа, заметив, как [одно] существо совершает неподобающее деяние по отношению к [другому] существу, [стали] бросать [в него] пыль, землю, камни и черепки, говоря: «Позор тебе, низменное существо! Позор тебе, низменное существо, поступающее дурно! О существо, как же ты можешь склонять к мерзостным поступкам [другое] существо?!» Так, о потомки Готамы, что прежде считалось противоречащим дхарме, ныне считается соответствующим дхарме, что прежде считалось противоречащим подобающему поведению, ныне считается соответствующим подобающему поведению, что прежде считалось достойным порицания, ныне считается достойным прославления. Они изгоняли его на один день, и на два, и на три, и на семь дней они изгоняли его. Как только у тех существ возникло сильное стремление к падению и [следованию] дурной, неблагой дхарме, они принялись возводить дома, [думая]:

«Здесь мы будем совершать неподобающие деяния! Здесь мы будем совершать неподобающие деяния!»

Так появилось понятие «дом». Это, о потомки Готамы, было первое в мире древнее деяние, совершенное в доме. До тех пор, пока они [жили] в соответствии с дхармой, не нарушая дхарму, это была превосходная дхарма владык победителей . Если они желали поесть вечерней пищи, то сходились для [сбора] риса вечером, если желали поесть утренней пищи — то утром. Однажды некое ленивое существо принесло вечером утреннюю [порцию] риса. И вот одно существо сказало этому существу: «Пойдем, о существо, мы собираемся для [сбора] риса!» А это существо ответило ему так:

«О существо, беспокойся о своем рисе! Я принес утреннюю [порцию] вечером».

Тогда то существо подумало: «Будет правильно, будет хорошо, если я принесу двухдневную, трехдневную и даже семидневную [норму] риса!» Оно принесло двухдневную и даже семидневную [норму] риса. И тогда вот одно существо сказало этому существу: «Пойдем, о существо, мы собираемся для [сбора] риса!» А это существо ответило ему так: «О существо, беспокойся о своем рисе! Я принес двухдневную, трехдневную и даже семидневную [норму] риса». Тогда то существо подумало: «Это будет правильно, это будет хорошо, если я принесу полумесячную, месячную [норму] риса!» Оно принесло полумесячную, месячную [норму] риса. Как только те существа стали питаться очищенным рисом, [выросшим] без пахоты и сева, делая запасы, зерна этого риса стали покрываться оболочкой и шелухой. Когда его срезали, он не вырастал снова. Он казался лишенным силы. Он стал расти среди лесов и зарослей. И вот те существа собрались, сошлись вместе и стали предаваться печали, горевать и причитать: «Прежде мы, о почтенные, были прекрасными, сотворенными из сознания, безупречными, наделенными полноценными индриями, обладающими всеми главными и второстепенными членами тела, блистающими, не меняющими [своего] цвета, излучающими сияние, передвигающимися по небу, вкушающими радость, питающимися радостью, живущими долго. Мы оставались [такими] долгое время. И у нас появился нектар земли, обладающий цветом, обладающий запахом, обладающий вкусом. Мы стали есть нектар земли целыми пригоршнями. И, после того как [мы] съели пригоршни нектара земли, наши тела стали грубыми и тяжелыми. Те сияние и цвет, [что у нас были,] исчезли. Мир погрузился во тьму. Мы жили долго и долгое время питались таким образом, ели такую пищу. Тот из нас, кто употреблял меньше пищи, отличался ярким цветом, а тот, кто употреблял больше пищи, отличался тусклым цветом — такие были известны две степени [яркости] цвета, зависящие от двух разных мер [принимаемой] пищи. На основе той или иной степени яркости цвета одно существо презирало другое, [говоря]: “Эй, существо! Я яркого цвета, а ты — тусклого!” И из-за обретения таких порочных, неблагих качеств у нас, гордых своим цветом, пропал нектар земли. Когда пропал нектар земли, появился земляной пирог, обладающий цветом, обладающий запахом, обладающий вкусом. И из-за обретения таких порочных, неблагих качеств у нас, гордых своим цветом, пропал земляной пирог. Когда пропал земляной пирог, появилась лесная лиана, обладающая цветом, обладающая запахом, обладающая вкусом. И из-за обретения таких порочных, неблагих качеств у нас, гордых своим цветом, пропала лесная лиана. Когда пропала лесная лиана, без пахоты и сева появился чистый, белый, полностью выросший очищенный рис величиной в четыре пальца, без оболочки, без шелухи. Если его убирали вечером, то уже к рассвету он снова вырастал и созревал. Так, сколько бы его ни убирали, он снова вырастал [и вновь] оказывался неубранным. Мы жили долго и долгое время питались таким образом, ели такую пищу. И, как только мы стали питаться очищенным рисом, [выросшим] без пахоты и сева, делая запасы, зерна этого риса стали покрываться оболочкой и шелухой. Когда его срезали, он уже не вырастал снова. Он казался лишенным силы. Он стал расти среди лесов и зарослей.

Жизнеописание Будды Шакьямуни - О расколе общины (Сангхабхедавасту)

Язык оригинала: Санскрит

Переводчик: Комиссаров Дмитрий

Артикул: #BD-01-02

Цена:

1 450 ₽ В корзину Просмотр корзины

(утверждение границ, возникновение собственности, первый царь)

Что если, встретившись, собравшись, мы отмерим поля, определим границы и установим соглашение:

“Это — твое, это — мое”?»

И, встретившись, собравшись, они отмерили поля, определили границы и установили соглашение. Это, о потомки Готамы, было первое в мире древнее соглашение. Это соответствовало дхарме, не противоречило дхарме. В то время эта дхарма была лучшей дхармой владык победителей. И вот одно существо, имея свой рис, взяло чужой рис без разрешения. Другое существо увидело, что это существо, имея свой рис, берет чужой рис без разрешения. Увидев же, оно сказало тому существу: «Эй, существо! Почему ты, имея свой рис, берешь чужой рис? Уходи, существо, и не делай так больше!» И во второй, и в третий раз это существо, имея свой рис, брало чужой рис без разрешения. То существо увидело, что это существо и во второй, и в третий раз, имея свой рис, берет чужой рис без разрешения. Увидев же, оно сказало тому существу: «Эй, существо! Почему ты, имея свой рис, берешь без разрешения чужой рис?» Оно поволокло, потащило его и, наконец, бросило посреди собрания [со словами]: